Глава первая. “Ведагор”

Очередной летний отпуск на остров Кипр был запланирован за полгода до поездки. Гостиница забронирована, билеты на самолёт куплены.

Мягкий климат средиземного моря, отсутствие в сентябре большого количества туристов, всегда привлекали меня. Долгие прогулки по берегу моря, позволяют мне отдохнуть от людей, и от их проблем.

И вот долгожданный день. Такси везёт меня и Светлану в аэропорт Борисполь. Взлет самолета из Борисполя, два часа полёта и посадка в аэропорту города Ларнака.

Вечерний ужин при свечах с великолепным видом на море, обсуждение планов на следующий день. Ярко кровавый закат солнца уходящего за кромку темнеющего средиземного моря, послевкусие от белого сухого вина винодельни Petritis, мысли об энергетике и бесконечности водной глади. И первые непонятные мне тревожные ощущения. Словно звоночки в моей голове, предупреждающие об опасности. Первые мои мысли – это свежий воздух и морской бриз так действуют на меня, человека привыкшего к малоподвижной жизни офисной крысы.

Ночь была душной, не смотря на то, что кондиционер работал на полную мощь. Мой сон был соткан из обрывков, словно калейдоскоп из незнакомых мне событий. Под утро чувство тревоги, не просто овладело мной, меня словно накрыла огромная и тяжелая масса воды. Я был раздавлен, и всё, о чём я успел подумать, я ухожу…

Тяжесть, давившая мне на грудь, исчезла как утренний туман под лучами восходящего солнца. Калейдоскоп исторических событий вихрем пронесся перед моими глазами.

963 год, дождливый осенний день. Небольшое вятское поселение на берегу реки Ока. В семье война – охотника Вятко, и его жены Ведиславы, появляется на свет мальчик. Родители дарят мальчику древнеславянское имя Ведагор, что означает «ведающий о высшем».

Голова разрывается от детского крика наполненного страхом и болью.

Открываю глаза, смутно различаю силуэты склонившихся надо мной людей. Русоволосая женщина берет меня на руки, и нежно целует своими теплыми губами мой покрасневший от крика лоб. Я перестаю кричать, инстинктивно понимаю, что со мной ничего ужасного не может произойти. Со мной рядом мама.

Первое моё восприятие окружавшего меня мира – это запахи от предметов и людей окружавших меня. Мама пахнет молоком и спокойствием. Отец пахнет опасностью (кровью смешанной с потом), насилием и грубой силой.

В детстве, перед моими глазами проплывают расплывчатые картины аскетического убранства нашего жилища. Светлое пятно окна, закрывающегося ночью, тепло от огня, и огромная фигура светловолосого человека с колючей бородой берущего меня на руки.

Яркие воспоминания, жертвоприношение богу Перуну на холме под священным деревом дуб.

Позже я понял, почему норманны «северные люди», поклонявшиеся богу Одину во многом похожи на славян, поклонявшихся богу Перуну громовержцу.

В отрочестве, зимними вечерами под блики языков огня пляшущих по стенам нашего жилья, мама рассказывает мне, легенды об устройстве мира.

Одна из легенд говорит о том, что наши пращуры, вятичи и радимичи произошли от ляхов, западнославянских племен, в состав которых входили лужичане (сербы), поляки, словаки, чехи, моравы.

В то далёкое время, финно-угорские племена, пересекли Большой Камень, (Уральские горы) двигаясь с востока на запад, сметая всё на своём пути. Племена расселялись по Восточно-Европейской равнине вдоль рек Кама и Волга.

С севера на юг, со стороны Белого моря по реке Северная Двина, совершали свои набеги, племена норманн «северных людей», неся за собой смерть и разорение, наводившие ужас на славянские племена.

Слушая, мамины рассказы моё сердце начинало усиленно биться, я от страха закрывал глаза, прижимался к маме, ища в ее теплых руках защиту и покой. В те далёкие годы отрочества я ещё не знал, какой поворот в моей жизни готовит мне судьба.

От мамы я узнал, что племя вятичей одно из самых крупных свободных славянских племён обитавших в бассейне реки, Ока и ее притоков. Племя жило без князей, у нас было самоуправление и народовластье. Во время войны, Вече выбирало одного достойного война возглавлявшего войско вятичей в походе.
В юности моим физическим воспитанием занялся отец, я гордился тем, что раньше своих сверстников научился мастерить ловушки для ловли птиц, и умело обращался с ножом и луком.

Первое значимое событие в моей жизни.

980 год, конец лета, три ладьи груженные данью и 150 вооруженных вятичей, отец и я, отправляемся в столицу Хазарского каганата город Итиль, находящийся в дельте реки Волги, для выплаты хараджа «дани», Хазарскому правителю Иосифу бен Аарону, падишаху тюрков и хазар.

После длительного путешествия перед нашим взором открылся великолепный вид на столицу Хазарского каганата город Итиль. Город Итиль состоит из двух частей, разделённых рекой. Западная часть города является административной, в этой части города размещается царский двор, стены которого возведены из кирпича, так же в западной части находится военный гарнизон, ограждённый крепостной стеной.

Восточная часть города предназначена для торговли, в этой части города расположены рынки, торговые склады, бани. Жилые дома представляли войлочные юрты, шатры, землянки. Население состояло из представителей религиозных общин иудей, мусульман, христиан, язычников. Каждая конфессия имела культовые сооружения церкви, мечети, синагоги.

Для решения споров существовали судьи, двое судей для мусульман, двое судей для христиан, двое судей для и иудеев, один судья для язычников.

По прибытию в город Итиль, нас размещают в восточной части города. В шатрах специально построенных для нас. Отец и я решаем пройтись торговой частью города Итиль, посмотреть товары, увидеть иноземцев. Обилие торговых рядов, заполненных разнообразным товаром, терпкий запах, пестрые одежды купцов разных национальностей, будоражат мое сознание тем, как прекрасен, и многогранен мир, который я ещё не знаю.

В городе Итиль я первый раз в жизни увидел драккары норманнов. Норманны привезли для продажи рабов захваченных в славянских землях. Своей внешностью норманны похожи на нас, такие же светловолосые с острыми чертами лица.

Заплатив Хазарскому правителю Иосифу бен Аарону дань, мы спешим отплыть в родные земли, до зимних холодов, делающих не судоходными реки.
В последний день нашего пребывания в городе Итиль, прогуливаясь восточной частью города, я увидел, как булгарский купец покупает привезенных норманнами, рабынь. Я ни когда не видел, как продают людей. Я был поражен тем фактом, что людей продавали так же как скот.
Купец заглядывает рабыне в рот, внимательно рассматривает зубы, его рука обросшая черными волосами, запущенная под подол белой длинной холщевой рубахи, исследует женское тело.

И вот, булгар определяется с выбором. Он платит серебром, и забирает выбранную им девушку рабыню.

Я встречаюсь глазами с русоволосой рабыней, и не могу оторвать взгляд от ее больших голубых глаз. Я стою как вкопанный, утонув в её бездонных глазах, наполненных слезами, болью, и безысходностью.

Прихожу в себя от того что, чья то рука обросшая черными волосами сжимает моё горло. Перед моими глазами, черные как маслины, бешено вращающиеся глаза. Булгарский купец гневно, что-то кричит мне на тюркском языке.

Красный туман заполняет моё сознание, но мой движения спокойны, и точны. Кисти моих рук ложатся сверху волосатой руки булгара. Я крепко прижимаю, и фиксирую руку противника на своей груди. Резким движением вправо, всего своего тела, бросаю тучное тело купца на землю. Слышу, как рвутся связки, и ломается кисть руки поганца, крепко прижатая к моей груди.

Хазарские войны, следившие за порядком, развели нас в разные стороны.

Мне первый раз в жизни повезло, покалеченный мною купец был как и я иноземец язычник. По законам Хазарского каганата нас должны были судить наши общины, признав виновного, только после этого, судья Хазарского каганата, судивший язычников, мог вынести свой приговор. Судебный процесс мог затянуться на долгие месяцы. Это не входило в планы моего отца и моих соотечественников. Мы спешно покинули столицу Хазарского каганата город Итиль.
Дорога домой была долгой, мы усиленно налегали на весла. Дома нас ждали родные. Мы заплатили дань, купили нужные нам товары, и не потеряли в походе ни одного война.

Наши ладьи причалили к родному берегу, когда морозы уже сковали воду вдоль берегов, судоходной оставалась только узкая полоса в центе реки. Мы были счастливы, наконец, то мы дома. Выпрыгивая из ладьи, рубили лед, проваливаясь по пояс в обжигающую холодом воду, расчищая дорогу к берегу. На берегу нас встречали земляки, среди них, я отыскал глазами маму.

Мне так много надо было ей рассказать о норманнах, булгарах, хазарах. Но, я уже был юноша, мне нельзя было проявлять свои чувства и эмоции в отношении к своим родителям.

981 год зима, великий князь киевский Владимир Святославович пришёл со своей дружиной насчитывавшей 400 воинов, собрать дань на земли вятичей.

Морозное зимнее утро, наше поселение поднимается по тревоге. Вятичи занимают возвышенность на краю леса. Дружина отца двести воинов в доспехах вооружённых мечами, топорами, ножами и щитами выстраиваются в боевой порядок стена. Остальные мужчины поселения, одетые в толстые шкуры зверей, и вооружены рогатинами, топорами и луками, занимают свое место на флангах. Я вместе с ними, занял своё место на правом фланге.

К нам подъезжает передовой отряд князя киевского, и предлагает заплатить дань великому князю Владимиру.

Мой отец отвечает:
– Вятичи уже заплатили дань Хазарскому правителю Иосифу бен Аарону, падишаху тюрков и хазар!

Он просит незнакомцев покинуть вятские земли. И если князь Владимир не воспользуется данным ему советом, его дружина будет разбита, а сам князь будет полонён, и предан казни, как его дед князь Игорь, которого древляне, казнили, разорвав между двумя берёзами.

Передовой отряд возвращается к дружине князя Владимира, и передает ответ Вятко. Часть дружины князя Владимира спешивается, и выстраивается в боевой порядок. Всадники занимают место на флангах.

Перед началом боя отец эмоционально говорит войнам:
– Мы уже заплатили дань хазарам, и сейчас князь киевский хочет опять получить от нас дань!
– Мы лучше умрём, но не позволим нас грабить!

Я запомнил смысл этих слов на всю оставшуюся жизнь. Слабое племя всегда будет ограблено, более сильным племенем.

Стена щитов дружины князя киевского приближается к нам.

Нами занята господствующая высота над полем боя, мы понимаем, что дружинники князя будут вынуждены подниматься в тяжёлой кольчуге по крутому склону вверх. Наши воины в доспехах, расположены по центру с плотно сомкнувшимися щитами. Наши лучники поливают смертоносными стрелами, медленно приближающихся к нам воинов князя киевского.

Дружина князя Владимира заметно редеет, но упорно поднимаются вверх по склону холма. И вот первая шеренга воинов, в боевом порядке стена, уже на вершине холма. Отец командует:- К бою!

Стена щитов вятичей врезается в поредевший ряд дружины князя Владимира, сталкивая первую шеренгу воинов князя, вниз с холма. Падающие дружинники в тяжёлых доспехах, увлекают за собой вторую и третью шеренгу воинов. Наши фланги, состоящие в основном из воинов лучников, поливают смертоносными стрелами падающих вниз дружинников князя Владимира.

Князь Владимир и его конная дружина пытаются изменить ситуацию на поле боя.

На нас, галопом мчится закованная в доспехи конница. Наши фланги, состоящие из лёгкой пехоты вооружённой рогатинами, топорами и луками, одетые в шкуры зверей, выходят вперед, и ощетиниваются забором из рогатин, поливая смертоносными стрелами противника. Голосовыми связками, мы воспроизводим рычание раненного медведя, наводящее ужас на коней и всадников.

Первые всадники врезаются в забор из рогатин. Кровь животных и людей смешалась в кровавый дождь. Крики людей, храпение умирающих животных.
Оставшаяся в живых дружина князя Владимира, спешно отступает и бежит с поля боя.

Мы собираем раненных воинов, лечим их, пытаясь облегчить их страдания. Умерших воинов сжигаем, и хороним в общей могиле, насыпав сверху курган. Мы одержали победу в бою, но не выиграли войну, отец знает, что князь Владимир вернётся с большим войском.

Вятко отправляет гонцов во все вятские поселения, с просьбой собирать войско для защиты наших земель.

В конце зимы разведчики принесли тревожную весть. Войско князя киевского, численностью две тысячи воинов подходит к землям вятичей.

Отец отправляет гонцов в вятские поселения с просьбой выступать объединённому войску в поход против князя Владимира.

Прибывшие воины численностью три тысячи человек, располагаются в военном лагере в лесу, на берегу реки Ока. Войско вятичей состоит из тридцати отрядов численностью по сто человек, отряды возглавляют сотники.

Собирается вече и выбирает, моего отца командующим объединённого войска вятичей.

Во время войны, все тактические решения ведения войны принимаются военным советом, в который входят командующий объединённым войском и сотники отрядов.
Военный совет принимает решение дождаться войско князя киевского на местности, которая удобна нам для ведения боя. Наше войско в основном состоит из лёгкой пехоты вооружённой топорами, ножами, и луками. Нам удобней будет сражаться на возвышенной местности, не далеко от леса.

Наши лазутчики информируют военный совет, о том, что войско князя киевского встало лагерем на равнинной местности, за рекой Ока, которая разделяет наше войско и войско князя Владимира.

Прошла неделя томительного ожидания битвы. Войско князя Владимира не двигается с места. Изредка к берегу реки подъезжают всадники, громкоголосо предлагают нам заплатить дань, и не ссорится с великим князем киевским.

Прошла вторая неделя. Военный совет вятичей разделился в своём мнении, по вопросу тактики ведения военных действий против князя Владимира. Большая часть совета предлагает, внезапно напасть на войско князя супостата, аргументируя тем, что воинов у князя меньше, и они нас боятся, именно по этой причине и не хотят нападать первыми на наше войско.

Отец категорически отклоняет такую тактику но, большинство сотников в военном совете принимают решение, внезапно атаковать войско противника.

На рассвете войско вятичей переходит по льду через реку Ока, выстраивается в боевой порядок стена.

В центре двести воинов дружины отца в тяжёлых доспехах, вооруженных мечами, топорами и щитами. Фланги занимает лёгкая пехота.

Лагерь князя Владимира спит. Вятичи двигаются, тихо стараясь не шуметь. На расстоянии полёта стрелы, лагерь противника оживает. Ярко вспыхивают заранее подготовленные бочки со смолой, расположенные по периметру лагеря, и облако смертоносных стрел настигают хорошо освещённую в ночи, и не защищённую в доспехи лёгкую пехоту вятичей.

Наши фланги теряют боевой порядок, вокруг царит смерть.

Дружина отца продолжает двигаться на встречу к лагерю противника. Мы еще не вступили в бой, но уже потери наши значительны. Навстречу нам выдвигается тяжёлая закованная в доспехи конница князя киевского, она словно нож разрезает на две части войско вятичей. Наш боевой порядок нарушен, мы разделены, и раздавлены.

Всё, что остаётся от войска вятичей – это сражавшиеся отдельными группами в окружении войны, просившие бога Перуна дать им силы достойно умереть, и дать им перед смертью возможность, забрать как можно больше жизней у врага.

Встало солнце над полем битвы, наёмные войны варяги, входившие в состав, дружины князя киевского, добивают раненных вятичей.

Я с оставшимися в живых войнами, бежим с поля боя. Нас не преследуют, мы переходим реку, и скрываемся в густом лесу. Возвращаясь, домой, я не знаю, как расскажу маме, о смерти отца, и о нашем поражении. Но, я точно знаю, я ни когда, ни кому, не буду, платить дань. Я точно знаю, я не смогу жить в своём племени, мирно охотясь и ловя рыбу.

Я знаю: – я, буду свободный человеком.

Моя юность прошла, оставив в моей памяти боль от потери родного мне человека, и жгучее чувство стыда, от моего бегства с поля боя, на берегу реки Ока.
Небольшой отряд вятичей, оставшийся в живых в битве с князем Владимиром, поздней ночью подходит к нашему поселению.

Нас встречают войны, охранявшие поселение. В их сопровождении мы приближаемся к нашим жилищам. Я вижу встречающих нас женщин, глазами нахожу маму. По выражению её глаз я понимаю, она уже знает, что потеряла своего мужа. Мама так же знает, что – это последняя наша встреча.

Ранним утром, прощаюсь с мамой.

Я и три воина, пожелавшие идти со мной, отправляемся на север к Белому морю. Мне трудно объяснить, почему я решил отправиться на север. Невидимая рука судьбы заставляет меня двигаться на север.

Мы движемся вдоль берега реки Северная Двина, охотимся на зверей, и ловим рыбу. На десятый день нашего путешествия, мы останавливаемся на очередной ночлег. Готовим скромный ужин из пойманной рыбы, говорим о том, что нас ждет впереди. Выставляем на дежурство, для охраны нашего сна война, и ложимся спать.

Я проснулся внезапно. Всё, что успел увидеть – это падающий с разрубленной головой от удара топора, мой товарищ, охранявший наш сон.

Двое спавших вятичей были зарублены во сне, войнами, появившимися со стороны реки. Я успел разглядеть своих врагов – это были норманны.

Вся моя короткая жизнь пронеслась вихрем в моей голове. Я еще раз увидел себя, позорно бегущего с поля боя на берегу реки Ока, спасавшего свою никчемную жизнь. Мои мысли стали ясными, руки державшие, деревянный щит и топор, перестали дрожать.

Норманны, вооружённые топорами приближаются ко мне.

Я прижимаюсь горячей спиной к холодной коре дуба. Всё о чем я думаю – это забрать с собой, как можно больше норманнов, окруживших меня.

Норманн с высоко поднятым топором для удара, бросается на меня, я успеваю нырнуть ему под правую руку, нанося смертельный боковой удар топором снизу вверх, в область живота.

Я вижу как норманн, испуганно выдохнув, складывается двумя разрубленными частями тела, перед моими ногами.

Я занимаю свою позицию, плотно прижимаясь спиной к дереву. Окружившие меня норманны удивленны силой удара моего топора.

Два норманна одновременно нападают на меня.

От первого удара, я закрываюсь, щитом смещая свое тело вправо, избегая второго удара топора, который разрезая воздух, проносится рядом с моей головой. Я успеваю нанести ответный удар в плечо, одному из напавших на меня воинов.

Норманны отступают, один из них ранен.

Я чувствую, как начинают дрожать мой ноги. Осматриваюсь по сторонам. Вижу свою левую руку с остатками деревянного щита. Вижу неестественно свисающую на сухожилиях кисть руки, из которой фонтанчиками бьёт кровь. Вижу усмехающиеся бородатые лица норманн.
Воин, ранивший меня, поднимает руки вверх, издавая грозный крик победителя.

Я вижу его красную шею с набухшими от крика венами.

Цель выбрана.

Препятствие – это расстояние между мною и норманном, мешающие мне остатки щита на моей руке, и не нужная уже мне, кисть руки.

Сбрасываю с руки остатки щита. Одним точным ударом топора отсекаю висевшую на сухожилиях кисть руки.

Норманны наблюдавшие, за мной удивлены.

Глаза воина издававшего крик победителя, на долю секунды задерживаются на кровоточащем обрубке моей руки.

Я сжимаюсь как пружина, собираю все свои оставшиеся силы. Всего лишь, один короткий шаг вперёд, фиксация левой опорной ноги, и прыжок в сторону врага с занесенным топором для удара. Теряя сознание, я вижу как лезвие моего топора, разрывая плоть, входит в шею норманна. Тёмная ночь окутывает мое сознание, и покалеченное тело.

Я не знаю, сколько времени нахожусь между жизнью и смертью. Обрывки картин всплывают в моей голове. Хмурое небо, корабль, раскачивающийся на волнах.

Сознание возвращается ко мне вместе с чувством боли и холода во всём теле.

Я лежу закутанный в шкуры зверей на корме драккара. Рядом со мной находится провизия, и награбленное имущество, добытое норманнами в походе.
Открываю глаза. На меня смотрит бородатый светловолосый норманн, жестикулируя руками, показывает, что мне надо поесть. Мне приносят вяленую рыбу. Пробую поднять руки, руки не слушаются. Поднимаюсь на локтях, тянусь навстречу еде, вытягиваю шею. Норманны смеются, и подносят к моему рту вяленую рыбу. Впиваюсь зубами в тушку рыбы, чувствуя, как моё тело наполняется жизненной энергией. На следующий день я чувствую себя лучше, со мной разговаривает норманн по имени Барк умеющий говорить на славянском языке. Барк рассказывает мне, что я в плену у Эйрика, сына ярла Хакона Могучего. Барак говорит мне, что я обязан жизнью Эйрику. Норвежцы не берут в плен, покалеченных в бою воинов. Эйрик приказал войнам перевязать мне раны и перенести моё тело в драккар, дав возможность богам решить мою дальнейшую судьбу. Эйрик дал мне новое имя, Аннар однорукий., что означает однорукий войн.