История вторая
Глава вторая. «Франко свободный»
События произошедшие, в моей жизни не случайны. Меня лишили веры. Но меня не лишили возможности слушать вселенную.
Мне нужна новая опора в жизни. Я хочу жить, но мне необходимо знать для чего я должен жить.
Если я не могу, лечить словом божьим души людей значит, я буду лечить тела людей.
Я и Дженго, находимся в доме римского купца Амадео. Дженго заплатил Амадео, за небольшую комнату, в которой мы проживаем моими географическими картами.
У меня есть немного времени для восстановления сил. Жизненная энергия возвращается в моё тело. Я прошу Дженго помочь мне сбрить волосы с головы, и сбрить бороду. Боэмунд умер, и я не хочу быть похожим на Боэмунда.
В моих видениях, мама просит меня быть свободным, и я хочу быть свободным.
Иисус остаётся в моём сердце, и всех людей причастных к моей духовной смерти я прощаю. Моё новое имя Франко – что означает свободный.
Всё своё время я провожу за письменным столом, я пишу о своём путешествии длинною в жизнь. Мне необходимо все мои мысли и эмоции изложить в ровных строчках текста. Я не могу не писать для меня – это жизненная необходимость.
Работая над текстами, я чувствую, как боль уходит из моей души и тела. Возможность делится на бумаге своими мыслями и эмоциями, успокаивает меня. Моя жизнь приобретает новые краски.
Деньги, полученные от Амадео, заканчиваются. Мы отправляемся в графство Апулия. Я хочу увидеть могилу моего отца, ушедшего из жизни 17 июля 1085 года. Мой отец ушёл из жизни, через год после победоносного разграбления и сожжения его войсками города Рим.
Мне так же необходимо знать, где находится моя сестра Эмма.
Расстояние от Рима до герцогства Апулия 400 километров. Я и Дженго через пять дней достигаем нашей цели, замка Роберта из рода Отвилей, расположенного в герцогстве Апулия.
Я привык к ударам судьбы, меня никогда не прельщала власть и богатство. Мой младший брат Роджер Борса. Сын от второго брака моего отца Роберта Гвискара, боясь, что я буду претендовать на наследство отца, как старший сын. Запрещает страже пускать меня в замок.
Мне жаль моего брата Роджера. Я помню маленького мальчика Роджера, с которым играл в своём детстве, и помню, как в шутку прозвал его, мой маленький кошелёк, за его привычку играться с монетками, и постоянно их пересчитывать.
Я не преследую цели лишить Роджера наследства. Я прощаю его за стяжательство, и буду молиться за спасение его души.
Я и Дженго возвращаемся в Рим. Мне не удалось увидеть место, где был спрятан от жизненной суеты, и жажды наживы мой отец Роберт Гвикара, любивший жизнь и считавший, что весь мир лежит возле его ног. Мой отец ушёл из жизни при загадочных обстоятельствах во время очередного военного похода, на острове Кефалиния, расположенного возле берегов Греции. Место захоронения его тела, так же осталось загадкой как и причина смерти.
По дороге в Рим мы, останавливаемся на ночлег в аббатстве Монтекассино. Я вижу седого монаха. Тёмная кожа и белые как снег волосы и борода.
Моё сердце как птица готово вырваться из грудной клетки. Я вижу своего учителя, Константина Африканского.
Время безжалостно к человеческой плоти, Константин похож на щуплого подростка, но его глаза излучают любовь и свет. Учитель смотрит в мою сторону, и его взгляд, словно луч света в кромешной темноте.
Моя внешность также сильно изменилась. Константин внимательно смотрит мне в глаза. Я вижу, учитель меня узнал.
Константин Африканский, после смерти моего отца покинул герцогство Апулия. От Константина я узнал, что моя сестра Эмма вышла замуж, за богатого еврейского купца Рахамима, и уехала жить в город Иерусалим.
Находясь в аббатстве Монтекассино, Константин является монахом, врачом, он переводит с арабского языка на латынь, медицинские трактаты, великих учёных арабской медицины, среди них, Абу Бакр Мухаммад ар-Рази, и Хунайн ибн Исхак аль-Ибади.
Учитель просит меня, помочь ему, в переводе арабских текстов на латынь. Константин понимает, что его путь в физическом теле подходит к логическому завершению. Константин хочет использовать своё оставшееся время, для передачи мне знаний в области медицины.
Моё желание лечить людей, и желание Константина передать мне свои знания в области медицины, совпали.
Шесть месяцев, проведённые в аббатстве Монтекассино, стали для меня самыми счастливыми мгновениями моей жизни.
Каждое утро, я, Дженго, Константин, вместе с монахами аббатства занимаемся хозяйственными делами монастыря.
После полудня у меня и Константина есть время для перевода текстов арабских учёных на латынь. Константин не просто обладает глубокими знаниями арабской медицины, он реализует свои знания, практикуя эффективные методы лечения. Страдающие от физических недугов люди приходят в монастырь Монтекассино, для получения исцеления от Константина Африканского.
Константин видит причину болезни тела человека. Учитель лечит заболевания, используя лекарственные травы, при необходимости оперирует больных, если для лечения, необходимо вмешательство извне. Я помогаю учителю, получая бесценный практический опыт врачевания.
Каждое утро, прожитое мною в монастыре, я просыпаюсь со страхом, и ощущением потери близкого мне человека.
Раним утром, монах заходит в мою келью, и просит меня прийти к Константину. Я вхожу в келью учителя.
Время не остановить, кто-то уходит из жизни раньше, кто-то позже Время выделенное Константину прошло. Константин просит меня выполнить его просьбу: « Франко ты стал для меня глотком свежего воздуха перед моим уходом из жизни. Я прошу тебя, не прячься от людей за стенами монастыря, твои знания нужны людям!»
Я не помню, когда я плакал. Слёзы душат меня. Учитель спокойным голосом просит меня: «Франко ты должен лечить людей!»
Февраль 1095 года. Мы покидаем монастырь Монтекассино, направляясь в Рим, до которого три дня пути. Конечная цель нашей экспедиции город Константинополь.
Уходя из жизни, учитель завещает мне, свои рукописи и небольшую сумму денег. Дженго покупает на деньги учителя, лошадь и повозку, готовит провизию для длительного путешествия.
Я продолжаю писать тексты, описывающие события которые произошли со мной. Днём и ночью меня преследуют слова учителя: «Франко ты должен лечить людей!» Я обязан выполнить просьбу учителя, и знаю, как реализовать полученные знания в области медицины.
Первый день пути, мы достигаем небольшого поселения. На базарной площади, Дженго громкоголосо предлагает местным жителям услышать историю отлучённого от церкви епископа, пришедшего из страны мавров и сарацинов, для того чтобы лечить тела страдающих от недугов людей.
Колоритная внешность Дженго, тёмная кожа, белые зубы и курчавые чёрные волосы, привлекают внимание местных жителей.
Вскоре возле Дженго собирается толпа людей желающих услышать от мавра, удивительную историю путешествия целителя Франко. Дженго приятным голосом читает для собравшихся крестьян, историю моей жизни. Я наблюдаю за людьми, вижу их глаза. Крестьяне, для которых внешний мир заканчивается за пределами их поселения, как дети реагируют, слушая мои приключения в стране сарацин. Дженго заканчивает читать. Собравшиеся люди выражают своё недовольство криками. Дженго предлагает крестьянам, имеющим физический недуг, обратится к герою текстов целителю Франко.
Нашу повозку окружает толпа крестьян. Я обещаю, что все нуждающиеся получать от меня бесплатную медицинскую помощь.
Я вырываю крестьянам сгнившие зубы, вправляю суставы, и консультирую какой настой из каких трав надо пить для исцеления болезни. Я передаю частичку своей энергии каждому человеку, обратившемуся ко мне за помощью. Я очень хорошо помню слова священника Вуду женщины мамбо, моей Хейд: «Важно быть человеком способным делиться своей жизненной энергией с окружающими тебя людьми. Несущий свет не останется во тьме!»
Поздно ночью я обессиленный и счастливый заканчиваю работать. Мне необходимо помыться, моя одежда пропиталась потом и кровью. Несколько вёдер холодной воды смывают с меня и моей одежды всю грязь и запахи больных тел. Чувствую необыкновенный прилив сил. Холодный февральский ветер остужает моё разгоряченное тело. Я испытываю необыкновенное чувство счастья и внутренней гармонии.
Рано утром мы отправляемся в путь. Два дня пути до Рима я провожу в размышлениях. Я впервые осознаю, что знания, которыми обладаю в области картографии, и медицины бесполезны, если я не использую их во благо людям.
Как мне донести до людей, живущих в жестоком и несправедливом мире знания которые облегчать их физические недуги? Как мне донести до людей, знания о том, что мир не заканчивается за пределами поселения или города, в котором они живут?
Долгое время я был епископом – проповедником. Я знаю, как слово божье зажигает глаза, и открывает сердца людей, мне не хватает, этой возможности делится знаниями, и своей энергией с окружающими людьми. Я отлучён от церкви. Но Бог не оставил меня.
Проповедуя, я получаю знания, мои путешествия отражены на географических картах которые я создаю, рисуя ночью при свете костра и луны. Знания в области медицины мне переданы священником Вуду моей Хейд, и моим учителем Константином Африканским, с которым мы перевели медицинские трактаты великих учёных арабской медицины.
Человек создан по образу и подобию Бога. Жажда знаний является, одним из основных инстинктов который сопровождает человека всю его жизнь. Кто-то хочет знать о создании мира? Кто-то хочет знать, какие города находятся, за пределами его поселения и какие люди населяют эти города?
Дженго показал мне как с помощью публичности можно привлечь внимание людей, и продемонстрировать свои знания. Я получил первый опыт самостоятельного врачевания, и всё благодаря моему другу Дженго который интуитивно понял, как привлечь внимание людей.
Февральским утром наша повозка достигает южных ворот Рима.
Мы вливаемся в поток людей: крестьян, ремесленников, купцов, странствующих лицедеев, идущих к Площади Навона (Piazza Navona), на которой расположен один из самых больших городских рынков Рима. Дженго привлекает к себе внимание людей, приглашая послушать о путешествии в страну сарацин и мавров, отлучённого от церкви католического епископа. По окончанию прочтения второй главы романа, Дженго предлагает всем людям, имеющим физический недуг, обратится к отлучённому от церкви епископу, исцеляющего физические недуги людей.
Люди нуждаются не только в спасении души. Заботится о вашей душе – это право духовенства. Но люди нуждаются и в лечении недугов поражающих их плоть. На рыночной Площади Навона, я понял, что являюсь одним из немногих людей проживающих в Европе, обладающим знаниями которые позволяют мне лечить людей. Я видел в этом своё предназначение и цель своей жизни.
Мне пришлось десять дней принимать нескончаемый поток людей страдающих от физических недугов.
К своему удивлению мои пациенты не только простолюдины, крестьяне и бедные горожане, ко мне обращаются за помощью богатые горожане. Прикрывшись лохмотьями, чтобы не выделятся в толпе, приходят, прося помощи и исцеления, предлагая мне взамен за мои услуги деньги.
Весть о епископе, отлучённом от церкви, и практикующем врачевание людей, быстро распространяется по Риму. Меня предупреждают, что папа Урбан II встревожен моим появлением в Риме, и готов предать меня в руки инквизиции. Поздно ночью я и Дженго, спешно покидаем город.
Наш путь лежит в город Константинополь. Я составляю карту нашего путешествия, нам предстоит пройти 2520 километров. Мы планируем за 50-60 дней достигнуть намеченной цели.
Наш путь в Константинополь проходит через город Флоренция и Венеция. Десять дней пути, и к нашей повозке присоединяются странствующие монахи, лицедеи и путешественники. Приближаясь к городу Венеция, наша экспедиция выглядит как организованный караван состоящих и людей едущих на повозках, и идущих пешком. Дженго тратит все деньги и продукты, которыми расплачиваются со мной мои пациенты на благотворительность. Любой человек попросивший помощи, получает её.
На десятый день пути из Рима, мы видим прекрасный город Венеция, входивший в Византийскую империю. Венеция получила право беспошлинно торговать по всей территории Византии, являясь крупным морским портом. Венеция жемчужина, расположенная на берегу Адриатического моря. Мы поражены роскошью, в которой живут жители Венеции. Въезжая на повозке в ворота города, я чувствую, как моё сердце начало усиленно биться, раздражающий звон в ушах и назойливая фраза, пульсирующая в моей голове: «В этом городе, всё началось. В этом городе, всё и закончится!»
Умываюсь холодной водой, успокаиваю себя. Но необъяснимая тревога, граничащая с паникой, холодной змеёй заползает в мою душу.
Венеция наполнена запахами весны, моря и восточных пряностей распространяющихся с рынков, городским шумом, и беззаботными горожанами праздно проводящих своё время. Всюду звучит музыка и смех.
Мне кажется, что я схожу с ума! Я сижу в закрытой повозке, обхватив голову руками закрыв уши, раскачиваясь из стороны в сторону. Я не могу объяснить, что со мной происходит, меня тошнит от трупного запаха, я вижу другую реальность.
Улицы города пусты, и только повозки, загруженные доверху мертвецами в сопровождении монахов, печальной процессией, следуют к месту сожжения тел.
Дженго видя, что со мной происходит, останавливает повозку, и выводит меня на свежий воздух. Морской ветер развеивает мои видения. Мне стыдно за мою слабость. Мне страшно, я никогда не видел, и не ощущал так явно, ужас смерти преследующей сотни тысяч людей, смерти опустошающей города и страны.
Я пытаюсь забыть мои видения. Мне в этом помогают мои пациенты, которым я облегчаю физические страдания. Бесконечная очередь выстраивается возле повозки, где я принимаю, консультирую, и оперирую людей. Моё сознание погружено в процесс определения причины болезни, принятия решение как лечить болезнь. Если пациента надо оперировать, я не должен ему навредить. Я должен помочь прооперированному пациенту, восстановится после операции.
Мой верный друг Дженго организовывает весь процесс. На деньги, которые нам жертвуют, он покупает, ещё одну повозку и оборудует ее под передвижной пункт приёма больных людей.
Время летит быстро. Я прошу Дженго собираться в путь. Нам необходимо двигаться к намеченной цели нашей экспедиции, к столице Византийской империи, городу Константинополь.
Наша экспедиция пройдёт 1975 километров, и будет пересекать границы королевства Хорватия, племенного княжества Славинии, Сербского княжества, и Болгарского царства.
Известие о епископе преданного Анафеме, папой Урбаном II, весть о путешественнике, целителе Франко направляющегося в Константинополь, распространяется, опережая нашу экспедицию. Города королевств, княжеств, царств, встречают нашу экспедицию, раскрыв перед нами городские ворота.
Вспоминаю моего отца Роберта Гвискар, завоевавшего страны, города и замки, с помощью силы. Сравниваю себя с отцом.
Всё чего он достиг с помощью силы, неся разрушение и смерть, я достигаю с помощью знаний, и любви к людям. У меня нет сокровищ, и армии наёмных воинов. У меня нет желания получить власть и деньги от покорённых людей.
Я получаю больше чем деньги и власть. Я получаю удовольствие от того что я делаю. Простолюдины, знатные вельможи королевств, княжеств, царств испытывающие физические недуги, обращаются ко мне за помощью. Если я могу им помочь, я помогаю. Меня не интересуют деньги.
Я помню слова, Хейд: «Несущий свет не останется во тьме!»
Деньги, которые жертвуют богатые горожане, позволяют Дженго закупать, нужные для лечения травы, хирургические инструменты, и еду которой мы кормим нуждающихся людей.
Окружающий меня мир устал от насилия и стяжательства. Покорять земли, территории, страны с помощью силы бессмысленно.
Мудрые люди покоряют не территории, мудрые люди покоряют сердца людей. Размышляя о людской благодетели, я не предполагал какие испытания мене готовит судьба.
Июль 1095 года, наша экспедиция достигает города Константинополь.
Я планирую провести не больше шестидесяти дней в столице Византийской империи. Мне необходимо собрать информацию и составить подробную географическую карту территории Сельджукского Султаната. Наша экспедиция планирует направиться в город Иерусалим, находящийся в 1900 километров от города Константинополь. Мы будем идти по территории Малой Азии и Левантии, контролируемой Сельджукским Султанатом.
Тысячи паломников посещают город Иерусалим. Мне необходимо побывать в Иерусалиме. Во снах, я видел узкие улочки древнего города, мощённые камнем, по которым ходил Иисус.
Мне необходимо увидеть мою сестру Эмму. Единственного человека на земле, с которым у меня существует неразрывная родственная связь. Мне необходимо увидеть её детей.
Церковь которой я посвятил свою жизнь, забрала у меня всё, у меня нет семьи, у меня нет детей, я изгой общества в котором живу. Я не жалею себя, я воспринимаю все вызовы судьбы, и испытания которые посылает мне Бог.
Константинополь самый прекрасный город, из всех городов, которые я посещал. Мы видим расцвет Византийской империи, под правлением императора Алексея I Комнина. Византийские войны, охраняющие западные ворота города, одеты в роскошные одежды. Здания города поражают своей архитектурной изысканностью. Большое количество иноземных купцов, рынки, впечатляют меня. В империи развиваются торговля и ремесло. Ремесленники разделены по видам производства, государство контролирует объёмы производства и качество продукции. Мудрая политика императора направлена на развитие Византийской империи.
Я и Дженго, определяемся с местом нашего расположения в Константинополе. Мы выбираем окраину города, место, где могут расположиться больше двухсот человек, путешественников, лицедеев, нищих, присоединившихся к нам во время путешествия из Рима в Константинополь.
Утро второго дня нашего пребывания в столице Византийской империи. Всё повторяется. Рыночная площадь, большое количество больных людей, которым я пытаюсь помочь. Огромное количество людей желающих слушать истории о моих путешествиях, заполняют площадь и прилегающие к ней улицы.
Вспоминаю выражение римского поэта Ювенала, которым он описывает стремление римского народа удовлетворять свои примитивные удовольствия, народ требует «Хлеба и зрелищ».
Вечером к повозке, в которой я принимаю больных, подходит человек, закутанный в чёрный плащ с капюшоном. Я ждал этого визита. Незнакомец просит меня следовать за ним. Мне назначена аудиенция у императора Алексея I Комнина, в большом императорском дворце.
Я встречаюсь с императором воином и полководцем.
Высокого роста мужчина скромно одетый обращается ко мне: «Франко, я давно наблюдаю за тобой! Тебя отлучил от церкви папа Урбан II. Меня отлучил от церкви папа Григорий VII. Моя армия неоднократно терпела поражения в бою от твоего отца Роберта Гвискара. Ты сын великого рыцаря полководца, отказался от власти и богатства. Я же упорно шёл к власти и богатству, преодолевая все препятствия на своём пути! Ты нищий комедиант и целитель, я император. Но нас объединяет одно, ты честен, ты можешь собрать тысячи людей, будучи нищим. Я могу собрать тысячи людей, являясь императором!»
Я слышу назойливый звон в ушах. Мне знаком – этот раздражающий меня слабый звук. Это минуты опасности или принятия важных для меня решений.
Император предлагает мне: «Франко! Я хочу, что бы ты стал моим придворным врачевателем. Мне нужны честные и верные мне люди!»
Я понимаю, в каком положении нахожусь, отказ в просьбе императору Византийской империи – это не уважение, и моя физическая смерть. Согласие с предложением императора – это смерть свободного человека Франко.
Во рту пересохло. Осторожно подбирая слова, смотрю, в глаза императору, отвечаю: « Мой император! Я уже выбрал свой путь, я не смогу жить за высокими стенами замка. Пока Иисус даёт мне силы, моя жизнь – это движение!»
Тишина, моё сердце готово вырваться из груди.
Слышу спокойный голос императора: «Я ожидал от тебя такого ответа! Я знаю, что ты направляешься в Иерусалим».
Император рассказывает мне о том что, на Клермонском соборе 1095 года, папа Урбан II призывает христиан к великому военному паломничеству в Иерусалим, к походу на святую землю для освобождения гроба Господнего.
С запада к Константинополю движется большое войско рыцарей направляющихся на восток. Император знает о жадности жестокости и вероломстве благородных рыцарей, которые под предлогом похода на святую землю попытаются напасть и разграбить Константинополь.
Император хочет заставить рыцарей возглавляющих военное паломничество в Иерусалим присягнуть ему на верность, дав вассальную присягу Оммаж, которая предполагает возврат всех завоёванных крестоносцами городов в лоно Византийской империи. Для того чтобы предводители крестоносцев были сговорчивыми. Алексей I Комнин, готовит рыцарям достойную встречу. Константинополь готовится к осаде. Гонцы императора разосланы во все западные земли Византийской империи, с приказом не давать провиант войску крестоносцев. Крестоносцы будут поставлены перед выбором, не имея провианта, не зная географии Малой Азии, или умереть от голода копий и стрел сельджуков, или дать вассальную присягу Оммаж, императору Алексею I Комнину.
Император предлагает мне в составе небольшого отряда византийской армии, состоящего из разведчиков и проводников, хорошо знающих географию Малой Азии (Анатолию) отправится вместе с крестоносцами в военное паломничество в Иерусалим. Я должен составлять подробные географические карты местности, по которой будет проходить византийский отряд в составе войска крестоносцев, описывать все события, произошедшие во время военного паломничества, и заниматься врачеванием раненых в походе воинов.
Я даю своё согласие императору Алексею I Комнину, участвовать в первом крестовом походе, в составе византийского разведывательного отряда под руководством друга детства императора, безносого полководца Татихия.
Через три месяца после нашего разговора с императором. Первая армия лотарингцев (герцогство, расположенное в северо-восточной часть Франции) возглавляемая Балдуином Булонским и его двумя братьями, подходит к стенам Константинополя.
Император Алексей I Комнин предлагает военачальникам армии, братьям: Готфриду; Эсташу; Балдуину Булонским, прежде чем их армия войдёт в город, получит провизию, и будет переправлена на восточную часть Босфора, в Малую Азию, присягнуть ему на верность, дав вассальную присягу Оммаж.
Возмущённые крестоносцы начинают осаду Константинополя. Не имеющие провизии предводители воинов Христа, братья Готфрид, Эсташ, Балдуин Булонские, через неделю осады понимают, что не смогут взять Константинополь, соглашаются дать вассальную присягу верности Оммаж, императору Византийской империи.
Император, зная вероломство рыцарей, в течение двенадцати часов переправляет десятитысячную армию крестоносцев на восточный берег Босфора, снабжает их провизией, отправляя впереди армии крестоносцев византийский разведывательный отряд, под предводительством Татихия.
На пути у крестоносцев столица Малой Азии город Никея, расположенный на северо-западе Малой Азии, на берегу озера Аскания. Никея славится своими неприступными стенами, построенными с учётом местности. С суши город окружают высокие холмы. Толстые стены высотой более десяти метров, вырытый перед стенами глубокий ров и больше ста крепостных башен превращают город в неприступную для нападения крепость. Крепость без труда может сдерживать под своими стенами войско свыше пятидесяти тысяч человек на протяжении многих месяцев осады.
Разведчики византийского отряда предлагают предводителям крестоносцев план нападения на Никею.
Сельджукский султан Кылыч-Арслану I со своими войсками находится в Мелитене (северной части Малой Армении). Крепость Никею охраняет небольшой гарнизон, который может эффективно оборонять стены города долгое время, сдерживая многотысячную армию врага.
Византийцы предлагают крестоносцам пойти на хитрость. Не штурмовать стены крепости, а переодевшись в форму сельджуков, на лодках переправится через озеро и за пределами оборонительных укреплений, открыто войти в город.
Командир гарнизона охранявшего Никею, позволяет войти в город переодетым в сельджукскую форму крестоносцам, предполагая, что это возвращаются воины сельджукского султана из Малой Армении.
Неприступная крепость Никея, была захвачена благодаря хитрому плану византийского военачальника Татихия.
Для предотвращения насилия и разграбления Никеи, жители города собрали выкуп, и откупились от крестоносцев.
Братья Готфрид, Эсташ, Балдуин Булонские, выполнили вассальную присягу верности Оммаж, передав захваченный город крепость под контроль императору Алексею I Комнину. Византийский военачальник Татхий возглавил гарнизон охраняющий Никею.
Братья Готфрид, Эсташ, Балдуин Булонские воодушевлённые первой победой над сельджуками, получив богатый выкуп, продовольствие, лошадей. Видя в своей победе знаменье Божье, принимают решение не ждать в Никее, три армии крестоносцев:
– армию Раймунда Тулузского и епископа Ле-Пюи, собравших крестоносцев на юге Франции;
– армию Роберта Фландского и Гуго Вермандуа, собравших крестоносцев на севере Франции;
– армию Танкреда де Отвиль, моего племянника, собравшего крестоносцев на юге Италии.
Рано утром братья Готфрид, Эсташ, Балдуин Булонские со своей армией крестоносцев покидают Никею, направляясь в город Эдессу, величайший центр раннего христианства расположившегося на берегу реки Евфрат. Эдессой правит армянский князь Торос Эдесский. Князь беспрепятственно впускает крестоносцев в Эдессу. И в этом же году в результате заговора, убивают Тороса Эдесского. После убийства Тороса образуется графство Эдесское – первое государство крестоносцев на Ближнем Востоке.
На протяжении месяца к Константинополю подходят три армии крестоносцев.
Предводители армий крестоносцев присягают императору Алексею I Комнину. После присяги верности Оммаж, их армии переправляются на восточный берег Босфора. Император снабжает, армии провизией. Небольшой отряд византийцев сопровождает армии крестоносцев в качестве проводника по Малой Азии.
Сбор одной объединённой армии крестоносцев назначен в византийской крепости Никее. На военном совете, предводители крестоносцев принимают решение направить свои армии к городу Антиохия. Крестоносцам предстоит пройти 1100 километров пути. Византийские проводники, планируют провести армию крестоносцев до Антиохии, за тридцать дней. Армия крестоносцев длинными колоннами направляется на восток Анатолии. Я и Дженго двигаемся в обозе византийского отряда проводников, разведчиков.
Через тридцать дней утомительного похода под жарким солнцем Малой Азии. Армия крестоносцев достигает стен города крепости Антиохии. Перед моими глазами открывается великолепный вид на город крепость Антиохия. Город расположен на берегу реки Оронт. Город защищён высокой крепостной стеной. Река делит город на две части. Город разделён на четыре квартала, каждый квартал защищён высокими крепостными стенами и имеет автономный доступ до воды.
При нападении на город, каждый квартал может выполнять функции крепости внутри города крепости. В центральной части города, находится квартал, в котором расположен дворец правителя города, эмира Яги Сиана.
Предводители крестоносцев принимают решение осадить крепость Антиохию, окружив город девяностотысячным войском крестоносцев. Осада длится сто двадцать дней.
Командующий армией нормандских крестоносцев, прибывших из южной Италии, Танкред де Отвиль, мой племянник, сын моего младшего брата Роджера I Борса. Подкупает одного из начальников гарнизона, по имени Найруз, руководившего охраной трёх западных сторожевых башен крепости Антиохия. Ночью Найруз открывает западные ворота крепости Антиохия. Крестоносцы проникают за внешнюю стену города, убивая всех на своём пути, и атакуют все внутренние кварталы Антохии. Центральная часть города квартал, где расположен замок правителя города, эмира Яги Сиана, отчаянно сопротивляется. Крестоносцы не могут захватить центральную часть города.
Часть города, захваченная крестоносцами, завалена трупами защитников крепости. Священники католической церкви участвующие в военном паломничестве на восток, запрещают хоронить убитых сарацин.
Зловоние разлагающихся тел заполняет город.
Я с Дженго, и десять лицедеев присоединившихся к нам. Предаём земле тела защитников Антиохии.
Осада крестоносцами внутренней крепости, в которой эмир Яги Сиан, сосредоточил все оставшиеся силы сельджуков, длится девяносто дней.
Эмир Яги Сан отправляет почтовых голубей с призывами о помощи.
Вскоре на помощь защитникам Антиохии спешит армия атабека Кербога, правителя небольшого сельджукского государства Мосул. Во время пути к армии Кербога присоединяются армии дамасского эмира Дукака, и эмира города Алеппо, Джанаха ад-Давла. Объединенная армия сельджуков количеством сто тысяч воинов, подходит к стенам Антиохии, и окружает находившихся внутри города крестоносцев. Армия крестоносцев попала в ловушку, и вынуждена отражать атаки эмира Яги Сиана находящегося внутри Антиохии, и атаки объединенной армии под предводительством атабека Кербога атакующего крестоносцев извне.
Через восемьдесят дней осады сельджуками Антиохии, у крестоносцев заканчивается продовольствие. Крестоносцы голодают, боевой дух воинов Христа сломлен. Предводители крестоносцев бесконечно спорят, и обвиняют друг друга в неудачах постигших их армии. Мне искренне жаль тысячи крестоносцев доверивших свои жизни недальновидным завистливым и глупым предводителям, первого крестового похода.
У меня много работы, днём я оказываю медицинскую помощь воинам. Вечером при свете костров, я рассказываю историю своего путешествия в страну сарацин и мавров, рассказываю, что в самых опасных для меня ситуациях я находил выход, и мне всегда помогал наш Бог Иисус. Площадь заполняют тысячи воинов, для того чтобы услышать мои истории и поверить в то что у армии крестоносцев есть возможность вырваться из ловушки в которую мы попали.
Ночью, я поднимаюсь на городские стены, и долго смотрю в чёрную даль освещённую морем сельджукских костров.
Девяностый день осады Антиохии, армией атабека Кербога.
Ночью, поднявшись на крепостную стену, я с удивлением замечаю, что костров в лагере сельджуков стало меньше. На протяжении семи ночей я вижу всё меньше и меньше костров в лагере объединённой армии сельджуков. Я предполагаю, что атабек Кербога поссорился с эмиром города Алеппо, и эмиром города Дамаск, выясняя под чей контроль, перейдёт освобождённая ими крепость Антиохия.
Я услышал вселенную, и знаю, моё время пришло, у меня есть план, как победить сельджуков.
Рассказать о своём плане благородным необразованным и недальновидным предводителям крестового похода нет смысла. Они считают, что старший сын Роберта Гвискара, сошёл с ума, отказался от власти и богатства, и назвал себя Франко, побрив голову и бороду, ставший не рыцарем, а нищим лицедеем и целителем.
Поздно вечеров на площади освещённой кострами собираются тысячи крестоносцев готовых слушать очередную историю Франко.
Я обращаюсь к ним: «Братья по вере! Сегодня в своих видениях я видел господа нашего Иисуса Христа! Он взял меня за руку и провёл по лагерю осаждающих нас сарацин под предводительством атабека Кербора. Я увидел, что эмир дамасский, и эмир города Алеппо со своими армиями покинули объединенную армию, надменного атабека Кербога. Братья по вере! У нас есть возможность, о которой я вам рассказываю десять месяцев, победить или умереть. Мы ослаблены голодом, но нас больше чем сарацин. И наш Бог Иисус благословил нас на победу!»
Над площадью повисла тишина, слышно как трещит сгораемый в огне костров хворост.
И вдруг все собравшиеся на площади воины, в унисон кричат: «Франко! Скажи, что нам делать!»
Я прошу, пригласить на площадь предводителей армий крестоносцев, благородных рыцарей.
Мой план прост. Рано утром основная армия пятьдесят тысяч воинов Христа атакует через восточные ворота, лагерь в котором находится Кербога. Окружающие крепость Антиохия сельджукские войска, предполагая, что крестоносцы прорываются из крепости, снимут осаду, и устремятся на помощь к своему атабеку. Как только сельджуки оставят свои позиции и втянуться в бой, с основными силами крестоносцев у восточных ворот. Две армии крестоносцев численностью сорок тысяч выйдут из северных и южных ворот, и атакуют с флангов войско сарацин.
Я вижу горящие глаза воинов Христа, выкрикивающих: «С нами Бог!» Их невозможно остановить. Предводители крестоносцев вынуждены, согласится с моим планом. Рано утром армии крестоносцев будут атаковать армию сарацин.
Бессонная ночь, время подготовки к атаке на сарацин пролетела как одно мгновение. Раннее утро серое небо. Армия крестоносцев под предводительством моего племянника Танкреда де Отвиль, выходит из восточных ворот города, строится в боевой порядок, и в полной тишине нападает на лагерь сарацин. Я стою на крепостной стене и наблюдаю за битвой. Первые минуты хаоса и паники среди сельджуков, остановлены решительными действиями атабека Кербога. Армия сарацин быстро строится, в боевой порядок и отражает атаку армии Танкреда. Гонцы атабека спешат к отрядам сельджуков окруживших крепость, с приказом идти на помощь к атабеку. Я вижу, как отряды сельджуков покидают свои позиции, и направляясь к Кербога для того чтобы ударить в спину прорывающимся из крепости крестоносцам. Осада Антиохии снята.
Медлить нельзя. С северных ворот Антиохии выходит армия, Раймунда Тулузского и епископа Ле-Пюи, и атакует в спину отряды сельджуков. С южных ворот Антиохии выходит армия Роберта Фландского и Гуго Вермандуа, и тоже атакует в спину отряды, спешащие на помощь к Кербога. Армии крестоносцев атакуют северный и южный фланг армии сельджуков, заходя ей в тыл. Всё закончилось очень быстро. Кербога бежит с поля боя с небольшим отрядом воинов.
Стоя на крепостной стене города и наблюдая за битвой, я мог бы гордиться своим планом, если бы я наблюдал шахматную партию. Но война – это не шахматная партия, я вижу, страх боль и смерь людей убивающих друг друга. Всем телом я ощущаю пронизывающую меня физическую боль.
Битва закончена, но в середине Антиохии, остаётся непокоренный крестоносцами эмир Яги Сиан, с непокорёнными воинами сельджуками. Я знаю мне необходимо попытаться прекратить убийства, я хочу вступить в переговоры с эмиром, и гарантировать ему и его войнам беспрепятственный выход из Антиохии, при условии прекращения сопротивления.
Предлагаю окрылённым победой предводителям крестового похода, выступить посредником между ними и эмиром Яги Сиан. Мотив моего посредничества прост, армия голодная и обессилена, конечная цель великого крестового похода освобождение гроба Господнего. Воины Христа устали от осады замка эмира.
Отпущенные крестоносцами защитники Антиохии, послужат войнам Христа, распространяя весть о милосердии и могуществе армии крестоносцев.
Мне удаётся убедить предводителей крестоносцев.
Десять месяцев осады города закончились, эмир Яги Сиан вместе со своими воинами беспрепятственно покидает Антиохию.
Предводители крестоносцев, забыв о присяге верности Оммаж, не намеренны, отдавать захваченный город под контроль императора Византийской империи. Между благородными рыцарями возникает спор за право контроля над захваченным городом.
Командир византийского отряда проводников, возмущён вероломством благородных рыцарей нарушивших вассальную присягу императору. Византийцы вслед за сельджуками уходят из Антиохии.
Армия крестоносцев осталась без византийских проводников.
Уходящим из Антиохии византийцам я передаю подробные географические карты и описания событий, которые происходили во время крестового похода. Я выполнил свое обещание данное императору. У меня нет больше обязанностей, перед Алексеем I Комниным. Византийцы возвращаются в Константинополь, а у меня своя дорога.
Судьба ведёт меня в Иерусалим. Я, Дженго и двадцать человек присоединившихся к нам, рано утром выходим из южных ворот Антиохии. Повозки мы оставили в городе, так как во время голода в осаждённой сельджуками Антиохии, практически все лошади были съедены голодающими людьми. Мы направляемся на юг вдоль берега Средиземного моря, в город Иерусалим. Нам предстоит пройти восемьсот километров по странам восточной части Средиземного моря, странам левантийского побережья.
Вечер первого дня пути, нас догоняет конный отряд крестоносцев.
Я узнаю, что мой племянник Танкред де Отвиль берёт под свой контроль покорённый город, и остаётся со своей армией нормандских рыцарей в Антиохии.
Благородные рыцари Раймунд Тулузский, Роберт Фландский, Гуго Вермандуа, и епископ Ле-Пюи, предлагают мне за вознаграждение стать проводником армий крестоносцев по странам левантийского побережья.
Левантийское побережье или страны восточного Средиземноморья – это крупные города, именуемые себя княжествами или королевствами.
Мне не нужно вознаграждение благородных рыцарей. Я соглашаюсь стать проводником для армий крестоносцев, но при условии.
Крестоносцы не должны грабить, и убивать жителей городов восточного Средиземноморья. Я и люди, идущие со мной, берём на себя обязанность оповещать жителей городов о приближении армии воинов Христа, и убеждать их не сопротивляться, во избежание разрушения и убийств. Мы будем просить жителей, снабжать армию крестоносцев продовольствием, и лошадьми.
Предводители крестоносцев принимают мои условия.
Тридцать дней пути и армия крестоносцев, не убивая и не разрушая, подходит к стенам города Иерусалим.
В 1097 году, воины Фатимидского халифата захватывают Иерусалим. Наместники Иерусалима Сокмен и Иль-Гази происходившие из тюркской династии Артукиды, с остатком разгромленного войска, бегут из города. Иерусалим в очередной раз переходит из рук Аббасидов к Фатимидам. Город не готов к длительной обороне, жители Иерусалима измучены бесконечными осадами города.
Наместник Иерусалима эмир Ифтикар ад-Даула посылает к предводителям крестоносцев своих послов. Предлагая крестоносцам совершить паломничество в Иерусалим небольшими не вооруженными группами, для поклонения христианским святым местам.
Предводители крестоносцев предлагают эмиру, открыть ворота города и сдаться на милость войнам Христа.
Начинается пяти месячная осада многострадального Иерусалима.
Крестоносцы, осадившие город испытывают недостаток в продовольствии и самое главное недостаток воды. Все колодцы с водой отравлены, воду приходится привозить. На позициях занятых воинами Христа, царит уныние, голод, жажда и антисанитария. Люди давно не моются.
Четвёртый месяц осады Иерусалима, среди крестоносцев начинается эпидемии тифа. Источником распространения являются насекомые паразиты. Вши в одежде, вши в волосах, атакуют немытых измученных голодом и жаждой крестоносцев.
У меня и Дженго, много работы. Больные тифом крестоносцы, молятся Богу, прося о помощи, и умирают, и я не могу помочь всем страдающим людям, у меня нет лекарств, и самое главное нет воды. Мне известна причина заболевания, об этой болезни писал учёный философ и врач Абу Али Хусейн ибн Абдаллах ибн Сина, известный на западе как великий восточный учёный Авиценна.
Всё, что я могу сделать для больных тифом, находящихся без сознания – это сбрить им волосы с головы и лица, освобождая тело больного от вшей. Через укусы, которых распространяется болезнь, раздеть наголо, и оставить лежать под жаркими лучами солнца, в надежде, что насекомые паразиты покинут тело человека быстрей, чем он умрёт.
Защитники Иерусалима тоже испытывают голод и жажду. Жители города устали от войны, и просят наместника Иерусалима, эмира Ифтикара ад-Даулу, сдаться на милость крестоносцам. Предварительно обсудив условия сдачи города.
Эмир Ифтикар ад-Даула посылает своих послов к предводителям крестоносцев.
Между эмиром Ифтикар ад-Даула и благородными рыцарями Раймундом Тулузский, Робертом Фландским, Гуго Вермандуа, и епископом Ле-Пюи, достигается соглашение о недопустимости разграбления города и гарантии безопасности людей сдавшихся на милость победителям. Стороны переговоров договариваются о том, что для вхождения армии крестоносцев будут открыты Сионские, и Южные ворота Иерусалима.
Утром крестоносцы Раймунда Тулузского осаждавшие Иерусалим с южной части города беспрепятственно входят в город.
В это же время крестоносцы Роберта Фландского атакуют западную часть Иерусалима, врываясь в город через Яффские ворота.
Крестоносцы Гуго Вермандуа врываются в Иерусалим через Северные ворота.
Крестоносцы епископа Ле-Пюи врываются в Иерусалим через Золотые ворота находящиеся в восточной части города.
Иерусалим пал.
Защитники Иерусалима измученные голодом и жаждой, сдались на милость победителю.
Мы с Дженго, вслед за рыцарями Гуго Вермандуа, входим в Северные ворота Иерусалима.
Я отказываюсь, верит в то, что вижу. Благородные рыцари убивают мирных жителей, насилуют женщин, узкие улочки города залиты кровью, и завалены трупами мирных жителей.
Иерусалим погрузился в хаос насилия. Крестоносцы охваченные жаждой убийства и садизма, не оставляют в живых никого.
Я с ужасом понимаю, какой опасности подвергается моя сестра Эмма и её семья.
В минуты опасности мои инстинкты помогают мне. Я вижу всю картину окружающего меня хаоса, я точно знаю, в какой части города мне искать Эмму. Мы с Дженго бежим в центральную часть города, где расположен дом богатого еврейского купца Рахамима, мужа Эммы.
Мысленно я молюсь и прошу Иисуса помочь мне наитии Эмму до того как до неё, и ее семьи доберутся благородные убийцы и насильники. Возле большого дома, в котором живёт Эмма, мы видим лежащие трупы людей. Я слышу женский крик. Это кричит Эмма.
Мы уже в доме. Крестоносцы увлечёны грабежом, и не успевают убить всех жителей дома.
Бежим на крик Эммы. В одной из комнат, я вижу лежащего на полу раненного мужчину держащего в руке нож. За ним прижавшись спиной к стене, стоит моя Эмма, прижимая к груди маленькую девочку. Убийцы в белых плащах залитых кровью, приближаются к Эмме.
Заповеди Божьи, и христианские добродетели к которым я стремился всю свою никчёмную жизнь, перестали для меня существовать. Тьма заполнила моё сознание: «Господи прости меня! Я слаб! Господь! Я, отказываюсь от тебя!»
Норвежский дикарь, живший в глубине моего сознания, победил меня. Нет больше образованного, мирного и свободного Франко.
И нет для меня прощения! Моя душа будет гореть в Аду!
Все мои сомнения позади. Я трезво оцениваю ситуацию.
Нападающих крестоносцев трое, они в тяжёлых доспехах сковывающих их движения, вооружённые длинными тяжёлыми мечами. Моё преимущество в том, что рыцари не ожидают нападения. Мы находимся в помещении, где численное преимущество крестоносцев не будет влиять на исход боя. Я знаю, как убью благородных рыцарей.
Используя технику коротких колющих ударов меча (Mezza spad), в незащищённые доспехами части тела, убиваю первого крестоносца коротким колющим ударом меча, в шею. Уклоняюсь от рубящего удара, нападающего на меня второго крестоносца, точным колющим ударом меча в пах опрокидываю его на пол, оставляя лежать в луже крови. Третий рыцарь обращается в бегство.
Спрашиваю у Эммы, есть ли в доме тайный выход. Эмма показывает нам направление к тайному выходу. Поднимаю с пола раненого Рахамима, прошу Дженго сопровождать мою сестру. Мы видим спасительную дверь, за которой путь за пределы дома.
Нас преследуют крестоносцы. Мне необходимо их задержать, дав возможность семье Эммы спасти свои жизни бегством.
Обнимаю сестру.
Эмма просит меня: – Боэмунд! Бежим вместе!
Отвечаю: – Моя милая Эмма! Я не Боэмунд которого ты знала. Сегодня я убил в себе свободного человека по имени Франко! Я осознанно пересёк черту, за которой для меня, назад дороги нет. Я не смогу убежать от себя! Пообещай мне жить! И будь счастлива!
Прощаюсь с Дженго, и прошу его помочь моей сестре и её мужу, бежать из Иерусалима. Дверь закрывается за беглецами, я прижимаюсь спиной к двери. В комнату врываются преследующие нас крестоносцы.
Все мои звериные инстинкты долгое время прятавшиеся в глубине моего сознания, как легион демонов вырвались из меня, неся на своём пути смерть.
Возле меня лежат тела убитых мною рыцарей. Оставшиеся в живых крестоносцы боятся подойти ко мне на расстояние удара моего меча. Моё тело покрыто ранам, одежда пропитана кровью, с каждой каплей крови меня покидают силы. Силы мне даёт желание спасти Эмму и её семью. Я понимаю, что каждая минута – это возможность уйти Эмме и её семье от преследования, и ада окружающего нас.
Слышу знакомый мне разрезающий воздух свист, стрелы. Стрела как гвоздь проникает в плечё, прибивая меня к деревянной двери.
Для Эммы я сделал всё что смог. Моё тело обессилено, и опустошёно, я хочу умереть. Мою душу ждут вечные муки.
Сознание возвращается в мой воспалённый мозг. Я вижу людей привязывающих мои руки и ноги к деревянному сооружению. Я вижу огромную площадь заполненную людьми, вижу священника. До меня доносится звук его голоса. Я начинаю понимать, что происходит. По приказу инквизиции, меня сожгут на костре как еретика отлучённого от церкви, и убившего благородных рыцарей, освобождавших священный город Иерусалим.
Я не могу просить Иисуса, чтобы он дал мне силы. Мысленно, я каюсь во всех содеянных мною грехах.
Жаркие языки огня, нагревают, и взрывают частички моей плоти.
Я вижу африканскую ночь. Слышно как трещит хворост сгораемый в огне, искры от костра бисером рассыпаются в тёплой африканской ночи. Я как заворожённый смотрю на костёр, я вижу себя частичкой костра, и моя жизнь – это искра, вспыхнувшая и погасшая в ночи.
Моё физическое состояние после пробуждения, похоже на состояние боксёра получившего в ринге тяжёлый нокаут, или на состояние тяжёлой интоксикации организма после алкогольного отравления.
Самое страшное для меня – это моё психическое состояние. Моя система психологических фильтров помогающих мне адекватно воспринимать окружающий меня мир, разрушена я потерялся во времени. События, произошедшие со мной, и трагические судьбы людей которые я пережил, разрушили мою личность, я не знаю, кто я.
Сердце готово взорваться от аномального выброса в кровь адреналина.
Я слышу голос Светланы: «Любимый успокойся, это просто страшный сон». Простые слова любящего тебя человека.
Я возвращаюсь из средневековья.
Моё сознание и тело по инерции продолжает рефлексировать на ужасные события, пережитые мною. Я устал, я не смогу физически пережить ещё одно путешествие во времени. Всё о чём я молю Бога – это дать мне возможность забыть всё увиденное мною.
Утренний свежий бриз Средиземного моря, проникающий в номер через открытые окна. Первые лучи солнца, пробивающиеся через закрытые портьеры. Я начинаю осознавать, что ужасы средневековья позади.
Оставшиеся дни и ночи нашего отпуска на острове Кипр, проходят спокойно, я не хочу и не могу писать, и не притрагиваюсь к ноутбуку.
Море, солнце, пляж, и тренажёрный зал, позволяют, мне восстановится физически и психологически.
Отпуск на средиземноморском побережье закончен.
Рейс Ларнака – Борисполь, за бортом огни приближающегося Киева, посадочная полоса, конец отпуска. Меня ждёт любимая работа, мой мозг переполняют идей, я предвкушаю, и чувствую, процесс реализации задуманного.
На минуту закрываю глаза, и опять слышу слабый звон в ушах. Я вижу взлётную полосу аэродрома отправляющею меня в очередное путешествие во времени.
Европа 1349 год, пандемия чумы, убивающая десятки миллионов людей не зависимо от их социального положения.
Жемчужина Адриатического моря город Венеция, столица первых европейских банков, и первых страховых компаний, страхующих морские грузы, купцов перевозящих свои товар из Европы в Евразию, Индию, Китай и Японию.
Синьор Адриано, основатель первого в Европе Girobank (жиробанка), специализирующегося на безналичных переводах между клиентами банка. Умирает в своём доме похожем на замок, расположенном на берегу Адриатического моря, в предместье Венеции.
Находясь в здравом уме, Адриано испытывает физические и душевные муки, его тело покрыто чёрными гнойными нарывами. Неутолимая жажда, которую невозможно залить водой, сжигает его тело и душу. Молитвы не помогают. Тяжкие грехи, совершенные Адриано, и его пращурами, напоминают о себе вереницей событий проходящих перед его глазами.
1105 год, семья еврейского купца Рахамима бежит из Иерусалима, на северо-восток, к границам ушедшего в историю могущественного средневекового государства Хазарский каганат, простиравшего свои владения, от устья реки Волги, до западного побережья Каспийского моря. От восточного побережья Чёрного моря, до реки Дон.
Хазарский каганат состоял из многочисленных кочевых племён, переместившихся из Азии, в процессе великого переселения народов. Бек Хазарского каганата, обладающий властью над войсками и фактически являясь первым лицом государства, вместе с правящей элитой Хазарского каганата, исповедовали иудаизм.
После распада Хазарского каганата, в торговом городе Саксин, находящемся под контролем Волжской Булгарии, оставалась проживать большая община хазар иудеев, мирно уживавшаяся с поселениями булгар, армян, и русов.
Западные границы распавшегося Хазарского каганата были под контролем княжества входившего в состав Киевской Руси. Тмутараканское княжество занимало территорию Восточного Крыма и Таманского полуострова, со столицей в городе крепости Тмутаракань (Тамань).
Центральную часть территории распавшегося Хазарского каганата занимали кочевые племена монгольских народов ойратской группы, Торгут, со столицей в городе Элст (Элиста).
Подвергаясь опасности, и испытывая трудности путешествия, пройдя расстояние в 3500 километров, беглецы подходят к стенам торгового города Саксин, расположенного в устье реки Волги.
Рахамим сделал всё для спасения своей семьи, его цель достигнута. Ашкенази хазарской общины с радушием принимают беглецов, помогая им адаптироваться к новым условиям жизни.